Иногда одна коряво нацарапанная на стене надпись способна рассказать больше, чем десятки исторических документов
Небольшой белорусский город Брест, многие века стоящий на границе, прошедший сквозь множество битв и сражений, в числе первых принявший на себя неожиданный удар фашистской Германии утром 22 июня 1941 года, уже только одним этим достоин восхищения. О мужестве защитников Брестской крепости слагали легенды, но ни одна легенда не смогла затмить исторической правды — такой невероятной она была.
Неспокойная судьба Берестья
На острове при впадении в реку Западный Буг речки с красивым названием Муховец еще в конце X — начале XI века был построен деревянный замок, вокруг которого начал расти город. «Повесть временных лет» называет это поселение Берестье, упоминая его в связи с событиями 1019 года. Считается, что свое древнее название город получил благодаря деревьям. Только вот каким именно, не совсем ясно. Либо вокруг поселения были довольно внушительные заросли береста — одного вида вяза, либо местные жители умели искусно изготавливать всевозможные поделки из коры березы — бересты. Тем не менее город над Бугом рос и уже довольно скоро появился на арене политической и военной борьбы трех сильных держав — Руси, Польши и Литвы.
Брест — приграничный город, или, как красиво выразился польский историк Ян Длугош (Jan Dlugosz, 1415–1480), «пристань в русские земли», поэтому вся его история так или иначе связана с войнами, армиями, атаками, наступлениями, победами и поражениями. Русские дружины, монголо-татарские орды, литовские рыцари, польская конница — все стремились занять этот важный стратегический пункт.
Если первоначально Берестье входило в состав Туровского княжества, то уже в ХIV–ХVI веках город принадлежал Великому княжеству Литовскому, а в 1569 году, согласно Люблинской унии, отошел Речи Посполитой. И лишь в 1795 году по третьему разделу Польши Берестье, теперь уже Брест-Литовск, вошел в состав Российской Империи. Понятно, что все это не обходилось без политических интриг и военных столкновений.
Городу с таким «шатким» геополитическим положением требовалась хорошая система защитных сооружений. Поэтому в середине XIX века, когда царская власть особое внимание уделяла укреплению западных рубежей империи — уже после Отечественной войны, во время которой, кстати, многострадальный город был оккупирован французами, — Николай I повелел построить в Брест-Литовске мощную крепость, способную дать отпор любому врагу. За шесть лет — с 1836 по 1842 год — над Бугом на месте средневекового города выросла хорошо укрепленная цитадель, при этом были уничтожены практически все исторические сооружения древнего Бреста (а это не менее пятисот строений), а в двух километрах восточнее возник новый город.
Выходит, что в XIX веке мы обрели мощный, самый современный по тем меркам форпост, но потеряли памятники древнего города, исправно прослужившего на границе более восьми веков. Археологи не смогли смириться с такой потерей. Благодаря их работе сегодня на территории крепости (на Госпитальном острове) работает уникальный археологический музей «Берестье», где можно своими глазами увидеть берестейское городище XI–XIII веков. Музей производит впечатление и своими размерами, и содержанием: со смотровой площадки открывается прекрасный вид на огромный павильон, где на глубине четырех метров представлены откопанные остатки двух улиц древнего Бреста с мостовыми и тремя десятками различных строений. Тем, кто обладает хорошей фантазией, несложно представить, как тут все было устроено несколько веков назад. Возможно, именно по этой улице в 1019 году несли раненого Святополка, проигравшего битву с Ярославом Мудрым и бежавшего с поля боя.
Культурный девятнадцатый
Прогуливаться по центру современного Бреста удобно и приятно: здесь чрезвычайно широкие тротуары и очень много зелени, сильно украшающей не совсем богатую на «шедевры» историческую застройку. Однако в Бресте все же можно полюбоваться архитектурой XIX — начала XX веков. Кое-где (к примеру, на Московской и Советской улицах) попадаются особенно красивые дома, характерные для того времени. Вообще XIX век оставил немалый след в культурной истории Бреста. Поскольку город находился на границе православия и католицизма (в 1596 году в Бресте была подписана уния об объединении православных и католических церквей), то здесь одновременно возводились и православные храмы, и костелы.
Больше других религиозных строений Бреста меня поразил гарнизонный Свято-Николаевский храм, построенный в 1876 году в центральной части крепости: массивный, в греческом стиле, с огромным куполом. Говорят, раньше он отапливался с помощью каминов как дворцы или бани. Когда Брест в очередной раз принадлежал Польше (после Рижского мирного договора 1921 года), храм перестроили в католический гарнизонный костел Святого Кристофа. А с 1939 года и до самого начала Великой Отечественной войны в нем размещался красноармейский клуб. В 1990-х годах храм был отреставрирован и сейчас предстает перед посетителями мемориального комплекса во всем блеске.
Примечательно, что в городе есть еще один православный храм в честь Святителя Николая — городская Свято-Николаевская церковь на улице Советской. В конце XIX века она была деревянной и полностью выгорела при пожаре в 1895 году, однако именно тогда горожанам явилось чудо — в сгоревшей церкви уцелела только икона св. Николая Чудотворца. В 1906 году на этом месте была построена новая каменная церковь в русско-византийском стиле.
В XIX же веке в Бресте часто бывали «транзитом» известные русские писатели, например Петр Вяземский, Вильгельм Кюхельбекер, Петр Чаадаев, Александр Грибоедов. Вот, кстати, весьма интересный факт. В 1814 году в Бресте шумным праздником русские офицеры отмечали награждение командующего кавалерийскими резервами генерала Кологривова орденом святого Владимира первой степени, о чем Грибоедов поведал журналу «Вестник Европы». А случился этот праздник, как это ни странно, именно 22 июня, ровно за 127 лет до начала Великой Отечественной войны... Все-таки 22 июня — странный день: самый длинный в году, праздник начала лета, летнее солнцестояние и… День Памяти и Скорби.
Они умирали, но не сдавались
Только ступаешь на территорию мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» — и сразу уже начинаешь чувствовать то, что так живо описал в своей знаменитой книге Сергей Смирнов: «По одному виду этих страшных руин можно было судить о силе и жестокости происходивших здесь боев. Эти груды развалин были полны сурового величия, словно в них до сих пор жил несломленный дух павших борцов 1941 года. Угрюмые камни, местами уже поросшие травой и кустарником, избитые и выщербленные пулями и осколками, казалось, впитали в себя огонь и кровь былого сражения…» Нападение Германии было для защитников крепости, как и для всех советских солдат, неожиданным, стремительным и мощным. Небольшой разрозненный гарнизон крепости в четыре утра 22 июня был не готов даже к скоординированным действиям, не говоря уже о длительной обороне. Однако с историей не поспоришь, какой бы невероятной она не была. Крепость держалась около месяца!
Вот Холмские ворота, очертаниями напоминающие средневековый замок. Каждый кирпичик здесь рассказывает о жестокой бойне. Немцы шли через мост с той стороны реки, наши оборонялись в стенах кирпичных казарм. И фактор внезапности, и численное превосходство, и большие технические возможности — все играло в пользу гитлеровских войск. С нашей стороны были только мужество, отвага и чувство долга. Ворота буквально изрешечены пулями и снарядами, нет ни одного целого кирпича. Каково было защитникам крепости под таким шквальным огнем?..
Вот советский боец, нагнувшись, спасаясь от вражеских пуль, тянется к каске с водой. Он так и застыл каменным изваянием в памятнике «Жажда». В крепости не было воды. Несколько недель гарнизон мучился жуткой жаждой на знойной июньской жаре, в постоянной близости от полыхающих пожаров, окутанный дымом, гарью и нестерпимым запахом разложения. И хотя вокруг были реки, достать оттуда воды было почти невозможно: немцы никого не подпускали к берегу. Многие рисковали своей жизнью, под покровом ночи пытаясь зачерпнуть хоть немного воды в каску или котелок и доставить эту ценнейшую влагу женщинам и детям, которые все это время прятались в глубоких подвалах казарм. Каково было все время видеть воду и не иметь возможности ее пить?..
Вот музей обороны Брестской крепости, разместившийся в одной из более-менее уцелевших казарм. Прогуливаешься по его затемненным залам, рассматривая старые фотокарточки, пробитые осколками каски, котелки, потускневшие знамена, и не хочется произносить ни слова. Хочется молчать и слушать, как все эти предметы, найденные в крепости, рассказывают историю действительно героической обороны. Будильник, остановившийся от взрыва в первые минуты войны, истерзанный листочек с Приказом №1, составленным на третий день обороны, знамя 393-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона, спрятанное бойцами в 1941-м и найденное одним из них в 1956-м, профсоюзный билет старшей медсестры, где она записывала имена раненых и погибших…
В этой крепости произошло немало печальных для России событий. 3 марта 1918 года здесь был заключен печально известный Брестский мир, в 1939-м здесь прошел совместный парад немецко-советских войск, в августе 1941 года уже захваченную крепость посетили Гитлер и Муссолини. Мы помним и о, мягко говоря, недостойном отношении со стороны советской власти к попавшим в плен защитникам цитадели и о небрежном обращении с самой крепостью в первые послевоенные годы… Но подвиг 1941 года — это самая важная ассоциация с Брестом.
Да, от крепости остались одни развалины, среди которых теперь гордо возвышаются памятники и мемориалы. И хотя в архивах хранятся десятки документов, официально подтверждающих героическую оборону Брестской крепости, никакие донесения и приказы не могут передать то, что передают надписи, оставленные защитниками цитадели на ее стенах: «Умрем, но не уйдем!», «Нас было трое, нам было трудно, но мы не пали духом и умрем как герои», «Умрем, но не уйдем отсюда!», и знаменитое «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина!», нацарапанное 20 июля 1941 года, — на 29-й день войны. И ничто не способно затмить силу этих слов.
Рельсы уводят вдаль
Стою на брестском вокзале, который сам по себе является памятником истории и архитектуры. В конце XIX века это был второй по величине вокзал в Европе. Вокзал, соединяющий Восток и Запад. Что говорить об уровне и достижениях местных железнодорожников, если уже в 1888 году здесь было применено электричество (электролампочки освещали перрон и помещения внутри)! С таким вокзалом, да с такими железными дорогами, уходящими в Польшу, на Украину, в Россию, Брест стал крупным транспортным и торговым узлом. И лакомым кусочком для любого полководца во время войны.
Этот вокзал утром 22 июня 1941 года тоже превратился в самую настоящую крепость. Небольшая кучка отважных железнодорожников, милиционеров и ночевавших здесь пассажиров организовала оборону здания. Учитывая силы противника, я бы сказала, отчаянную оборону. Целых семь дней добровольные защитники вокзала, укрываясь в подвалах, не обращая внимания на газовые атаки и ультиматумы, отбивали атаки немцев. И когда боеприпасы кончились, они тайком бежали на фронт, чтобы там продолжить борьбу.
Сейчас здесь довольно тихо и спокойно. Поезда приходят и уходят, туда-сюда снуют перегруженные вещами люди — сказывается близость белорусско-польской границы. Я тоже увожу из Бреста кое-что. Я увожу чувство благодарности и признательности тем, кто с таким рвением защищал наше будущее во время Великой Отечественной. Я увожу частичку храбрости, мужества и отваги, которыми буквально пропитана вся брестская земля…
Татьяна Козаченко
(Интернет-проект журнала "Вокруг Света", 22 июня 2007 г.)
Адрес публикации: http://www.vokrugsveta.ru/telegraph/globe/356/